Путь домой. Книга вторая - Страница 69

— Они с Анри и Яном час назад ушли… Слушай, вали, куда ты там шёл, не мешай, у меня цифры не сходится!

— Сальдо, бульдо… — пропел я, взмахом руки подзывая Юджина в пещеру. Американец пошёл не очень охотно. Кажется, он всё ещё не до конца понял, что к чему.

В пещере я указал ему на запасное оружие.

— Выбирай… Девчонки потом тебя обошьют, а пока ты нормально одет. По сезону.

— Мы что, правда идём на охоту? — он с сомнением рассматривал клинки.

— Конечно, — кивнул я. — Не охотился никогда?

— Не-а… Вот это что?

— Это палаш, — пояснил я, — почти такой, как у меня.

— Я возьму?

— Бери, — пожал я плечами и посмотрел на часы. Они исправно шли, хотя местное время не показывали. Отстукивают — и ладно.

— А что, с этим охотятся? — он крутил в руках перевязь.

— Руки подними, — я шагнул к нему. — Да поднимай, ты что? — он как-то мялся и жался. — И запоминай, как всё это носить… Да чего ты шарахаешься?!

— Я не шарахаюсь… — пробормотал американец. — Только я это… в общем, мне девчонки нравятся…

— А мне иногда не очень, — признался я. — Вредные, крикливые и с амбициями… А ты это к чему? — я приладил перевязь, полюбовался.

— Ну, как же, она же… Елена сказала…

— Еленой её называть жирно, Ленка она и есть Ленка, — поправил я. — Ну и что?

— Ну, она сказала, что ты вроде бы… нет, я ничего против не имею, но сам я натурал…

— Ничего не понимаю, — признался я. — Ты по-английски говори! Ладно, по дороге объяснишься. Пошли. Да пошли же, чего ты мнёшься?!

Если честно, американец вызывал у меня недоумение, и я правда временами не понимал его слов — казалось, он говорит одно, думает другое, а имеет в виду третье. Но на этот раз смысле его невнятного бормотания дошёл до меня, когда и мы дошли — до леса.

— Ты что имел в виду? — уточнил я. — Что я пидарас?

— Э… ну… — он споткнулся о корень. — Ну, та девчонка сказала же…

— Она тебе ещё и не такое скажет, — объяснил я. — Стиль шуток в нашей тёплой компании такой… Пидарасов у нас нет. Атмосфера не та. Не выживают. Одинокие есть… одиноких девушек, кстати, нет. Ну так вот, я — нормальный. В этом отношении, — поправился я после некоторого раздумья.

— Ну… голубые, они, вообще-то, тоже нормальные… — начал Юджин, но я отмахнулся:

— Нет.

— Ну вообще-то… — начал он снова, на что я вновь его прервал:

— Не вижу ничего нормального в том, чтобы трахать особь одного с собой пола в то место, из которого срут. Возражение?… Нет?… Тогда теперь тихо. Смотри, слушай и нюхай.

Кажется, он хотел ещё что-то спросить, но моя спина ярко продемонстрировала новичку, что лучше помолчать. В конце концов, подумал я, этот Юджин не более и не менее странный, чем все мы. У каждого свои закидоны, и любой поначалу ничего толком не умеет. Обтешется, научится, станет не хуже остальных, а то и лучше многих…

— Ты говоришь, никогда не охотился? — не поворачиваясь, спросил я.

— Никогда… — подтвердил Юджин. — Рыбу ловил…

— Рыбу? — уточнил я. — Удочку сам сделать сможешь?

— Ну… в принципе, да, только крючок… хотя, и крючок смогу, из акации…

— Отлично. Я тебе покажу рыбное место, и вечером отчитаешься уловом — вот и первое задание, — объяснил я.

* * *

— Олег, иди к нам! — заорал кто-то. Я махнул в ответ рукой, но остался сидеть, положив на колено блокнот. Если честно, мне хотелось присоединиться к нашим, затеявшим на поляне беготню — я толком не могу понять, во что они играют, однако на расстоянии выглядело интересно.

Я вздохнул. Князь есть князь, дура есть лекс, а за меня этого никто делать не станет… Чёрт побери, мне, в конце концов, четырнадцать лет! Мне охота и побегать, и попрыгать, и вообще…

«Это ещё посмотреть, какие тебе четырнадцать,» — заметил я сам себе, берясь за карандаш. Но работать у меня так и не получилось начать, потому что кто-то подошёл ко мне и остановился рядом.

Я поднял голову. Это был Юджин, и лицо американца выглядело насмешливо-недовольным. Ничего не говоря, он присел рядом и, набрав в горсть камешков-галек, начал бросать их в валун неподалёку, то и дело промахиваясь.

— Что такой скучный? — осведомился я, откладывая блокнот почти с облегчением. Юджин дёрнул плечами, скорчил гримасу:

— Потому что скучно, — бросил он, стараясь попасть в основание кустика, выросшего в трещине камня. Камешки летели мимо. Упорно.

— Скучно? — я подобрал пёструю гальку со сверкающими вкраплениями кварца, подбросил на ладони. — Вон, иди. Они, по-моему, в догонялки играют.

— В догонялки! — фыркнул Юджин. — Мне шестнадцать, а не шесть!

— Это заметно, — согласился я и движением кисти бросил камешек.

Кустик подскочил и завалился в сторону, срезанный у основания. Юджин досадливо фыркнул, высыпал гальку под ноги и агрессивно продолжал:

— Скучища тут! Так посидишь, посидишь и думаешь, что уж лучше б убили поскорей!

— Угу, — равнодушно кивнул я. — Есть такая тенденция… Скучно. Ну так изобретай что-нибудь. Занятие, в смысле.

— Да что тут можно изобрести?! — возмутился американец. — Живём, как в средние века!

— Точно, — с удовольствием подтвердил я. — Даже хуже. Как при первобытнообщинном строе. Слышал про такой?

— Слыша! Ну и что скажешь, это хорошо, что ли?!

— Скажу, что это поправимо, были бы руки, ноги и голова, — пожал я плечами.

— Нет, ну вот ты умный парень… — продолжал агрессию Юджин.

— Спасибо, — усмехнулся я, потягиваясь. Мне было немного скучно, немного смешно, а главное — я видел его насквозь и стопроцентно знал, что он сейчас скажет. Это было бы утомительно, если бы в парне не просматривались хорошие задатки, забитые эгоизмом, разбалованностью и пресыщенностью.