Путь домой. Книга вторая - Страница 64

— Прекрати, страшно же! — сердито и откровенно сказал я. Раде хлопнул меня по плечу:

— А я думал, что ты только высоты и пауков боишься!

— Не только, — отрезал я. — Ещё я боюсь за всех вас. По обязанности.

— По обязанности? — не без яда уточнил Раде. Вода в озере заплескалась так, словно кто-то вылезал на берег; я похолодел и на вопрос Раде не ответил, а вместо этого спокойно сказал:

— Поднимай мою смену. Пора…

…В свою смену я взял Сергея, Басса и Олега Крыгина. Ребята быстро привели себя в порядок, и мы разошлись по периметру, подбрасывая хворост. Мы не разговаривали и не присаживались, но именно с этими парнями я чувствовал себя необычайно надёжно. И это было странно. Йенс и Джек были умней моих старых друзей. Фергюс, Видов, Раде — да и многие другие — умели лучше фехтовать. И не то чтобы я держался со «старичками» как-то особо близко.

Но вот поди ж ты… Мне вспомнился дневник Лотара. Как он писал про своих старых друзей, которых осталось мало, которые замешались в массе ребят и девчонок, ничем не худших, чем они… и всё-таки остались его старыми друзьями. Кажется, ребята мои ощущали то же самое, потому что Олег вдруг сказал:

— Интересно, как там Вадим?

— Через энное количество месяцев узнаем, — откликнулся Басс.

— Смотрите внимательно, — окликнул я их. Басс отдал честь. Я усмехнулся и неспешно зашагал вдоль огня, стараясь заставлять себя смотреть под ноги, не коситься в темноту. Следом за мною крался по кустам многолапый шорох, сопровождавшийся странным похрюкивающим звуком. — Сгинь, гадина… — процедил я против своей воли, косясь в ту сторону. В кустах захихикали, завозились, зашептали на несколько голосов: «Сгинь, сгинь, сгинь…» Я зашагал дальше, стараясь держать в поле зрения Сергея, шедшего мне навстречу и не прислушиваться к шёпоту, оставшемуся за спиной.

Мы поравнялись друг с другом, обменялись — низачем, для бодрости — кивками и уже почти совсем разошлись, когда до моего слуха донёсся (на самой его грани!) далёкий, но отчаянный крик. Я оглянулся и по настороженному лицу Сергея понял: он тоже слышал. Но всё-таки спросил:

— Слышал?

— Слышал, — коротко ответил мой друг. В этот момент крик повторился — более отчётливо. Кто-то кричал по-французски: «Помогите, ради бога!» — Опять… Что делать, Олег?

— Да ничего, — отозвался я, — это ловушка, ясно же…

Крик раздался в третий раз, примерно на том же расстоянии. В нём звучали отчаянье и ужас.

— Это километрах в двух, на берегу озера, — Сергей вгляделся в темноту. — Недалеко…

— Никого там нет, — отрезал я. Заорали снова. — Сам подумай — ну кто там может так орать, долго и вдохновенно? Бежит и орёт? Сидит на дереве и орёт? И кого он на помощь зовёт?

— Да, правда… — Сергей почесал висок. — Точно… Всё равно на нервы действует… Ладно, разошлись.

Мы вновь зашагали в разные стороны. В темноте по-прежнему разносились крики о помощи, но я уже и сам понял — никто там на помощь звать не станет. Крики больше не напрягали, просто раздражали, а человеческого в них оставалось всё меньше и меньше. Словно магнитофон тянул ленту, а по временам наоборот — «убыстрялся». Очевидно, Вендихо это понял, потому что вопли наконец стихли, как оборвало.

Интересно, чьим голосом кричал он по-французски? Кто был (или кто была?… Не поймёшь по голосу…) этот француз, погибший здесь? Я подбросил в нескольких местах хвороста в костёр, зевнул. Зевок вышел нервным, каким-то собачьим.

— Олег! — окликнули меня. Оклик раздался спереди, из-за цепочки костров, и голос был знакомым; я не успел задуматься — чьим, потому что оклик повторился: — Олег! Поди сюда!

Блин! Я выругался мысленно. Кто-то всё-таки вылез за ограждение! Не иначе как этого кого-то заела стыдливость, и он решил помочиться в темноте! Ведь говорил же, предупреждал, требовал! Надо идти, вытаскивать — куда кто там влетел? Рядом совсем кричат, минута туда, минута обратно — быстро обернусь…

Так. Стоп. А куда это я?!

Этот вопрос я задал себе, уже примериваясь к прыжку через костёр. Помотал головой, рукой потёр лицо. Оглянувшись через плечо, я внимательно пересчитал всех наших. Конечно же, все были на месте!

В чаще раздался пронзительный, жуткий вой, бешено захрустели кусты — через них кто-то ломился, прямиком ко мне, явно намереваясь пробить костёр. Я шарахнулся назад, выхватывая оружие… но всколыхнувшая лес волна резко улеглась.

— Выходите, — раздался глухой, вездесущий голос, на этот раз говоривший по-русски. — Выходите сюда, хватит играть со мной. Всё равно вам не уйти теперь из долины, я получу вас всех, так облегчите свою гибель сами, придите ко мне!

— Иди сюда сам! — крикнул Сергей. — Что, обжечься боишься?!

— Не говори с ним! — рявкнул Басс. — Не обращайте внимания вообще!

Кое-кто из наших, похоже, проснулся, но явно не воспринял происходящее — повозился и удрых снова. Голос умолк, вместо него начали раскачиваться деревья. Сперва слегка, потом — всё сильней и сильней, пока шум ветвей не слился в страшный рёв, теперь уже перебудивший всех. Ребята и девчонки вскакивали, хватаясь за оружие и озираясь. Я, перекрикивая гвалт, заорал:

— Всё нормально! Просто под утро хозяин долины решил повеселиться как следует! Ложитесь! Ложитесь, спите, всё хорошо!

Шум, кстати, улёгся почти тут же. Наши укладывались дольше, но в конце концов затихли и они. Мы снова возобновили своё движение по кругу. Шорохи и треск по-прежнему преследовали нас, их сопровождал тихий, уходивший в неслышимость, вой, от которого начинало ломить виски, а в затылок отдавалась резка боль. В какой-то момент я заметил, как Олег собирается перебираться через огонь, но Басс дёрнул его обратно. Крыгин дико посмотрел вокруг, признался: